1) Где учился Ломоносов? Каких научных областей коснулись его исследования и какими талантами он был щедро одарен? Какие из его произведений Вам известны?
5-9 класс
|
О чем они?
2) Что явилось целью жизни Ломоносова?
В 1731 году поступил учиться в Славяно-греко-латинскую академию в Москве В 1731 году. В 1735 г. был послан в Петербург в академический университет , а в 1736 году в Германию, где учился в Марбургском университете ( 1736-1739 гг.), а затем во Фрейбурге в школе горного дела ( 1739-1741) у горного советника И.Генкеля. В 1741 г. стал адъюнктом физического класса Академии наук в Петербурге, а в 1745 году профессором химии. Его труды относящиеся к математике, физике, химии, наукам о Земле, астрономии стали рубежом в развитии науки. Создал в России многие химические производства- неорганических пигментов, глазурей, стекла, фарфора. Изобрел фарфоровую массу, разработал рецептуру и технологию изготовления цветных стекол, которые использовал для своих мозаичных картин. Исследовал электричество, наблюдал астрономические явления, изучал древнерусские летописи.
Произведения Ломоносова: "Похвальная надпись к статуе Петра Великого", " Ода на день восшествия на всероссийский престол ее величества Государыни императрицы Елисаветы Петровны 1747 года", " Случилось
вместе два Астронома в пиру..."
Целью жизни Ломоносова было постижение тайн природы, развитие науки в мире, и особенно в России " Утверждение наук в Отечестве".
Другие вопросы из категории
Читайте также
прядь волос на затылке, как всегда, стояла дыбом. Но он был весь прозрачный, как стеклянный, и лицо его, и руки, и курточка, и прядь волос на затылке, и слезы на щеках, – все было ледяное. И он не дышал и молчал, ни слова не отвечая брату… из какого произведения отрывок
как я присоседился к мальчикам. Месяц взошел наконец; я его не тотчас заметил: так он был мал и узок. Эта безлунная ночь, казалось, была всё так же великолепна, как и прежде... Но уже склонились к темному краю земли многие звезды, еще недавно высоко стоявшие на небе; всё совершенно затихло кругом, как обыкновенно затихает всё только к утру: всё спало крепким, неподвижным, передрассветным сном. В воздухе уже не так сильно пахло, — в нем снова как будто разливалась сырость... Недолги летние ночи!.. Разговор мальчиков угасал вместе с огнями... Собаки даже дремали; лошади, сколько я мог различить, при чуть брезжущем, слабо льющемся свете звезд, тоже лежали, понурив головы... Сладкое забытье напало на меня; оно перешло в дремоту. Свежая струя пробежала по моему лицу. Я открыл глаза: утро зачиналось. Еще нигде не румянилась заря, но уже забелелось на востоке. Всё стало видно, хотя смутно видно, кругом. Бледно-серое небо светлело, холодело, синело; звезды то мигали слабым светом, то исчезали; отсырела земля, запотели листья, кое-где стали раздаваться живые звуки, голоса́, и жидкий, ранний ветерок уже пошел бродить и порхать над землею. Тело мое ответило ему легкой, веселой дрожью. Я проворно встал и подошел к мальчикам. Они все спали как убитые вокруг тлеющего костра; один Павел приподнялся до половины и пристально поглядел на меня.
Назовите их. Какие из них вы читали? Какие из них вам понравились, а какие не
понравились? Обоснуйте свою точку зрения по одному прочитанному произведению.
— Ну, ничего, пущай! — произнес Павел решительно и сел опять, — своей судьбы не минуешь.
Мальчики приутихли. Видно было, что слова Павла произвели на них глубокое впечатление. Они стали укладываться перед огнем, как бы собираясь спать.
— Что это? — спросил вдруг Костя, приподняв голову.
Павел прислушался.
— Это кулички летят, посвистывают.
— Куда ж они летят?
— А туда, где, говорят, зимы не бывает.
— А разве есть такая земля?
— Есть.
— Далеко?
— Далеко, далеко, за теплыми морями.
Костя вздохнул и закрыл глаза.
Уже более трех часов протекло с тех пор, как я присоседился к мальчикам. Месяц взошел наконец; я его не тотчас заметил: так он был мал и узок. Эта безлунная ночь, казалось, была всё так же великолепна, как и прежде... Но уже склонились к темному краю земли многие звезды, еще недавно высоко стоявшие на небе; всё совершенно затихло кругом, как обыкновенно затихает всё только к утру: всё спало крепким, неподвижным, передрассветным сном. В воздухе уже не так сильно пахло, — в нем снова как будто разливалась сырость... Недолги летние ночи!.. Разговор мальчиков угасал вместе с огнями... Собаки даже дремали; лошади, сколько я мог различить, при чуть брезжущем, слабо льющемся свете звезд, тоже лежали, понурив головы... Сладкое забытье напало на меня; оно перешло в дремоту.
Свежая струя пробежала по моему лицу. Я открыл глаза: утро зачиналось. Еще нигде не румянилась заря, но уже забелелось на востоке. Всё стало видно, хотя смутно видно, кругом. Бледно-серое небо светлело, холодело, синело; звезды то мигали слабым светом, то исчезали; отсырела земля, запотели листья, кое-где стали раздаваться живые звуки, голоса́, и жидкий, ранний ветерок уже пошел бродить и порхать над землею. Тело мое ответило ему легкой, веселой дрожью. Я проворно встал и подошел к мальчикам. Они все спали как убитые вокруг тлеющего костра; один Павел приподнялся до половины и пристально поглядел на меня.