ручей журчит топор стучит петух кричит а речь что делает!???

Соловья разбойника.

расспрашивает. Хорошо! Только звери в клетках, да я. Рисую я оленя марала, Сережку. У него рога новые. Каждый год олени меняют рога. Старые отваливаются, а новые вырастают, сначала мягкие, теплые, живые-не рога, а кровяной какой-то студень в кожаном пушистом чехле. Потом студень твердеет, становится настоящим рогом, а кожа отпадает. Сейчас у Сережи на рогах кожа висит клочьями. Утром все звери играют. Ягуар шар деревянный катает в клетке. Гималайский медведь-губач стоит на голове. Днем при народе он за конфетку стоит, а сейчас сам забавляется. Слон боком сторожа к стене придавил, метлу отнял и съел. Волки по клетке бегают, кружат: в одну сторону-в другую, в одну-другую, рысью, быстро. В общей птичей загородке танцуют журавли-красавки, подпрыгивают, вертятся. А наш серый журавль их унимает.Баловства не любит. Чуть где-нибудь непорядок-суета или драка,-он, не торопясь, пришагает и ткнет кого надо клювом. Начальник-птица!Ха это его на птичьих дворах часто держат начальником. У оленя Сережки в рогах зуд. Он их чешет. Изгибается весь передо мной: то на меня бросится-пугает, то шею вытянет, приподнимет ноздри, противно сопит. Тоже пугает,-а может подраться зовет. Забьет передними острыми копытами землю, начнет скакать по загородке теленком и хвост поднимет. А сам чуть не с лошадь. Интересно мне рисовать! Рисую-и ничего не вижу, кроме оленя. Хрустнуло что-то сзади. Оглянулся. И ничего не могу понять. Идут на меня шесть кабанов гуськом, передний в пяти шагах от меня. А решетка-то где перед ними? А решетки-то нет! Вырвались на волю! Все у меня из рук попадало. И полез я на Сережкину загородку.Залез и сижу. Подо мной с одной стороны Сергей буянит, на задних ногах ходит, хочет меня сшибить с загородки, растоптать, забодать. Пена изо рта тянется. А с другой-кабаны. Громадные, с желтыми клыками, в щетине, как в щетке. Толпятся, на меня смотрят, не умеют голову поднимать,смотреть вверх. Сверху узкие, как рыбы,-только клыки торчат в стороны. Прощай моя акварель! Сжевали вместе с деревянным ящиком. А что, если меня, или еще кого-нибудь так сжуют? Делать что-то надо! Да что делать-то? Заорать-прибежит кто-нибудь на крик, а они-на него. Догонят, повалят. Полезу лучше к забору. К забору-по загородке, за забором улица. По телефону в пожарную часть позвоню, администрации скажу... Ползу, перебираюсь по загородке, будто по небоскребу. Свалишься-тут и смерть тебе: справа Сергей сопит, танцует, слева кабаны чавкают, идут толпой. Верхняя доска на загородке подо мной качаться стала, старая совсем; вспотел я со страху. Вдруг-крик: -Сашка, Машка, Яшка, Прошка, Акулька! Чуть я не слетел! Едва-едва удержался. Маленький парнишка забежал в кабанью толпу и стегает кабанов хворостиной. -Обратно!-кричит.-Я вас! Повернулись кабаны. Простыми свиньями побежали в свой хлев-в свою клетку. А парнишка их подгоняет прутиком. Похрюкивают кабаны, бегут, хвостиками вертят. Загнал в клетку и запер. Тут я быстро-быстро с решетки слез, чтоб парнишка не застал, и ходу из сада. Стыдно стало.Кабаны-то ручные!

Можно ли назвать рассказ юмористическим? и почему?

ТРИ ПАЛЬМЫ

(Восточное сказание)

В песчаных степях аравийской земли
Три гордые пальмы высоко росли.
Родник между ними из почвы бесплодной,
Журча, пробивался волною холодной,
Хранимый, под сенью зеленых листов,
От знойных лучей и летучих песков.

И многие годы неслышно прошли;
Но странник усталый из чуждой земли
Пылающей грудью ко влаге студеной
Еще не склонялся под кущей зеленой,
И стали уж сохнуть от знойных лучей
Роскошные листья и звучный ручей.

И стали три пальмы на бога роптать:
"На то ль мы родились, чтоб здесь увядать?
Без пользы в пустыне росли и цвели мы,
Колеблемы вихрем и зноем палимы,
Ничей благосклонный не радуя взор?..
Не прав твой, о небо, святой приговор!"

И только замолкли - в дали голубой
Столбом уж крутился песок золотой,
Звонком раздавались нестройные звуки,
Пестрели коврами покрытые вьюки,
И шел, колыхаясь, как в море челнок,
Верблюд за верблюдом, взрывая песок.

Мотаясь, висели меж твердых горбов
Узорные полы походных шатров;
Их смуглые ручки порой подымали,
И черные очи оттуда сверкали...
И, стан худощавый к луке наклоня,
Араб горячил вороного коня.

И конь на дыбы подымался порой,
И прыгал, как барс, пораженный стрелой;
И белой одежды красивые складки
По плечам фариса вились в беспорядке;
И с криком и свистом несясь по песку,
Бросал и ловил он копье на скаку.

Вот к пальмам подходит, шумя, караван:
В тени их веселый раскинулся стан.
Кувшины звуча налилися водою,
И, гордо кивая махровой главою,
Приветствуют пальмы нежданных гостей,
И щедро их поит студеный ручей.

Но только что сумрак на землю упал,
По корням упругим топор застучал,
И пали без жизни питомцы столетий!
Одежду их сорвали малые дети,
Изрублены были тела их потом,
И медленно жгли до утра их огнем.

Когда же на запад умчался туман,
Урочный свой путь совершал караван;
И следом печальный на почве бесплодной
Виднелся лишь пепел седой и холодный;
И солнце остатки сухие дожгло,
А ветром их в степи потом разнесло.

И ныне все дико и пусто кругом -
Не шепчутся листья с гремучим ключом:
Напрасно пророка о тени он просит -
Его лишь песок раскаленный заносит
Да коршун хохлатый, степной нелюдим,
Добычу терзает и щиплет над ним.

клевал он как-то за селом зернышки и вдруг видит: крадется к нему лиса!
До села далеко, не добежишь. Только и успел петух взлететь на стоящий рядом старый вяз. Лиса подошла к дереву и говорит:
— Эй, петух! Почему ты, как увидел меня, взлетел на дерево?
А петух ей отвечает:
— А ты что, хотела бы, чтобы я подбежал и обнял тебя?
— Конечно! Разве ты ничего не знаешь? Падишах разослал по всем улицам и базарам глашатаев и велел им кричать: «Во всём моём государстве ни одна живая душа, ни один зверь не смеет обижать слабого. Да будут впредь волки и овцы пить воду из одного родника, а соколы и голуби жить в одном гнезде». И ты теперь должен спуститься ко мне, мы вместе пойдём гулять.
— Гулять хорошо компанией, а не вдвоём, — ответил петух. — Подожди немножко, пусть подбегут те звери, что несутся сюда, словно вихрь. Тогда все вместе и погуляем.
Лиса тут спрашивает:
— Что это за звери? Какие звери?
— Похожи на волков, только уши и хвосты длинней.
— Может быть, это овчарки?
— Наверно, они!
Решила лиса, что это овчарки, и пустилась наутёк. А петух ей вдогонку кричит:
— Почему же ты удираешь?
— Потому что я не люблю иметь дело с овчарками.
— А разве ты не говорила, что падишах повелел всем зверям не обижать слабых?
— Так ведь овчарки были в степи и не слышали шахского указа. Они могут разорвать меня на куски.
Сказала лиса это и скрылась.



на какую народную сказку похож этот рассказ

спасибо 10 баллов так что помагите плизззззззззззззззззззз